23 октября 2019.
/46ТВ/.
Каждый день 79-летняя бабушка Саша старается увидеть из своего дома что-нибудь хорошее, но всякий раз не получается. Куда ни глянь – везде кладбище.
- Тут несколько могил было – так они и есть. А тут, - показывает Александра Асеева, - этого не было ничего. Вообще, кладбища как такового тут не было. Оно было далеко. А сейчас двигается ко мне, ко двору. Выйду на крылечко и могилы видны. Мне страшно. Как бы я долго не жила, все равно боюсь. Боюсь.
Кладбище портит пенсионерке жизнь. Из-за страха она ложится спать не раньше трех часов ночи. Периодически кто-то стучит в окна. Могилы очень пугают ее. Со стороны огорода они находятся почти впритык – на расстоянии 7 метров, до дома чуть больше – метров 30. С другой стороны появляются свежие могилы. Недолог час, когда и они приблизятся вплотную к дому. Даже в собственное жильё пенсионерке теперь предлагается заходить через кладбищенские ворота.
- Подход к дому один, - показывает сын пенсионерки Валерий Асеев. – Приехать «Скорой помощи» через кладбище – закрыты ворота. Я не знаю, могут ли они вообще здесь проехать. Ворота все время закрыты. Чтобы попасть в дом, надо проехать через ворота, которые закрываются на ключ.
Естественно, ключа от кладбищенских ворот у бабушки Саши нет. Да и не нужен он пенсионерке по ее же признанию. А вот забота властей необходима. Переезжать к сыну в Курск или к дочери в соседнее село Александра Ассева категорически отказывается. Не желает отрываться от родной земли, хочет остаться в Солнцево.
- Мне одну комнату, - рассуждает Александра Асеева. – Хочу дожить с людьми. А что ж я с покойниками доживать буду?
Местные власти о проблеме знают не понаслышке, но сделать ничего не могут. Нет свободного жилья. Так продолжается в течение 20-ти лет. Меняются солнцевские руководители, дом с одинокой бабушкой всегда остается, кладбище растет и наступает.
- По нормативам места захоронений не ближе 50 метров до жилья. Там в основном выдерживается более 100 метров., - поясняет глава администрации посёлка Солнцево Сергей Холодов. – Единственное, есть одно захоронение. Оно очень давнее, 80-го года.
«Мы бы с удовольствием помогли, - продолжает глава поселка. – Всем нуждающимся в улучшении жилищных условий. Есть даже специальная программа. И очередь в 95 человек! Даже если в нее встанет Александра Асеева, мало что изменится».
- В данной ситуации мы можем развести руками, - говорит Холодов. – Есть варианты рассмотрения. Но не на нашем уровне. Должны быть изменения программы на федеральном уровне. Или хотя бы областном. Как служащий я не могу помочь, потому что нет законных рычагов помощи на данное время. Из этой программы Александра Григорьевна не подходит ни под одну категорию, чтобы изменить ее жилищные условия.
Бабушка Саша продолжает жить в доме посреди кладбища. Со страхом и большой уверенностью.
- Я еще не собираюсь умирать. Я еще поживу, - говорит баба Саша.
- Тут несколько могил было – так они и есть. А тут, - показывает Александра Асеева, - этого не было ничего. Вообще, кладбища как такового тут не было. Оно было далеко. А сейчас двигается ко мне, ко двору. Выйду на крылечко и могилы видны. Мне страшно. Как бы я долго не жила, все равно боюсь. Боюсь.
Кладбище портит пенсионерке жизнь. Из-за страха она ложится спать не раньше трех часов ночи. Периодически кто-то стучит в окна. Могилы очень пугают ее. Со стороны огорода они находятся почти впритык – на расстоянии 7 метров, до дома чуть больше – метров 30. С другой стороны появляются свежие могилы. Недолог час, когда и они приблизятся вплотную к дому. Даже в собственное жильё пенсионерке теперь предлагается заходить через кладбищенские ворота.
- Подход к дому один, - показывает сын пенсионерки Валерий Асеев. – Приехать «Скорой помощи» через кладбище – закрыты ворота. Я не знаю, могут ли они вообще здесь проехать. Ворота все время закрыты. Чтобы попасть в дом, надо проехать через ворота, которые закрываются на ключ.
Естественно, ключа от кладбищенских ворот у бабушки Саши нет. Да и не нужен он пенсионерке по ее же признанию. А вот забота властей необходима. Переезжать к сыну в Курск или к дочери в соседнее село Александра Ассева категорически отказывается. Не желает отрываться от родной земли, хочет остаться в Солнцево.
- Мне одну комнату, - рассуждает Александра Асеева. – Хочу дожить с людьми. А что ж я с покойниками доживать буду?
Местные власти о проблеме знают не понаслышке, но сделать ничего не могут. Нет свободного жилья. Так продолжается в течение 20-ти лет. Меняются солнцевские руководители, дом с одинокой бабушкой всегда остается, кладбище растет и наступает.
- По нормативам места захоронений не ближе 50 метров до жилья. Там в основном выдерживается более 100 метров., - поясняет глава администрации посёлка Солнцево Сергей Холодов. – Единственное, есть одно захоронение. Оно очень давнее, 80-го года.
«Мы бы с удовольствием помогли, - продолжает глава поселка. – Всем нуждающимся в улучшении жилищных условий. Есть даже специальная программа. И очередь в 95 человек! Даже если в нее встанет Александра Асеева, мало что изменится».
- В данной ситуации мы можем развести руками, - говорит Холодов. – Есть варианты рассмотрения. Но не на нашем уровне. Должны быть изменения программы на федеральном уровне. Или хотя бы областном. Как служащий я не могу помочь, потому что нет законных рычагов помощи на данное время. Из этой программы Александра Григорьевна не подходит ни под одну категорию, чтобы изменить ее жилищные условия.
Бабушка Саша продолжает жить в доме посреди кладбища. Со страхом и большой уверенностью.
- Я еще не собираюсь умирать. Я еще поживу, - говорит баба Саша.